В июле 2022 года Алексея Горинова приговорили к семи годам колонии по делу о военных «фейках» из-за антивоенного выступления на собрании муниципальных депутатов. Через два месяца срок сократили на один месяц.
Осенью 2023 года стало известно, что против Алексея Горинова возбудили еще одного дело — об оправдании терроризма (часть 1 статьи 205.2 УК). Дело завели якобы из-за бесед с сокамерниками об украинском батальоне «Азов» и подрыве Крымского моста.
По версии следствия, Горинов в разговоре с другими осужденными оправдывал подрыв Крымского моста, а также действия батальона «Азов» и подразделения ГУР «Кракен», признанных в России террористическими организациями.
Сам Горинов рассказал, что он уже почти вылечился, когда 31 декабря 2022 года его посадили в палату с рецидивистами. 1 января в палату внесли телевизор, по которому постоянно показывали новости с федеральных каналов, а соседи по палате, на которых была установлена прослушка, провоцировали его на обсуждения.
Против Горинова дали показания его бывшие соседи по палате — Павел Бритиков, осужденный за грабеж, и Николай Медведев, отбывающий срок за изнасилование. Оба после соседства с Гориновым получили поощрения от администрации колонии. Их показания во время допросов совпадали даже в формулировках.
29 ноября прошлого года Горинову вынесли второй приговор. Суд назначил ему три года по новому делу, но перевел на строгий режим: таким образом, Горинов должен провести в заключении на год дольше по сравнению с предыдущим приговором. Итоговый срок — пять лет строгого режима.
В зале трансляций собрались 23 человека. В зале суда Горинова представляют защитники Катерина Тертухина и Алена Савельева.
Алексей Горинов участвует в заседании по видеосвязи. Перед камерой и на тюремную робу он повесил листочки с пацификом. На все предыдущие заседания Алексей тоже приезжал с пацификом.
Фото: Медиазона
«Я всем передаю привет», — говорит Горинов, когда защитники объясняют ему, что трансляцию подключили.
Заседание, которое должно было начаться в 10:00, никак не начнется.
Выяснилось, что перед заседанием Горинову не дали ознакомиться в письменном виде с постановлениями суда на замечания защиты.
Судья Борис Кожевников предложил Горинову ознакомиться сейчас со слов адвокатов, но сторона защиты пожаловалась на очень низкое качество трансляции — Горинов и адвокаты не слышат друг друга.
Суд объявил небольшой перерыв — в это время помощник судьи отправил необходимые документы в СИЗО, где сейчас Горинов, по электронной почте.
Горинов подтверждает что получил копию ответа на свои замечания. Судья уточняет:
— Препятствий нет к продолжению заседания?
— Нет.
Апелляцию сегодня рассматривают судьи Кожевников, Ушаков и Панин.
Председательствующий судья Кожевников завершает формальную вступительную часть заседания. Горинов уже в который раз слушает знакомые ему казенные формулировки, переминаясь с ноги на ногу в клетке для видеосвязи.
Адвокат Катерина Тертухина — несмотря на чуть улучшенное качество видеосвязи — заявляет ходатайство, чтобы Горинова все же привезли лично в суд. Она напоминает, что Горинов активно принимает участие в своей защите и пишет объемные жалобы.
Прокурор Андрей Бурдяк возражает: апелляция может по закону проходить по видеосвязи.
Тройка судей, коротко посовещавшись, отказывается отложить заседание, чтобы доставить Горинова в подмосковную Власиху.
Судья Кожевников спрашивает Горинова, можно ли продолжать. Тот не реагирует.
«Алексей Александрович, мы в случае необходимости можем пригласить представителя администрации СИЗО, чтобы проверить качество видеосвязи. Вы все-таки человек серьезный», — намекает судья. Горинов сухо отвечает, что ему все слышно.
Судья Кожевников напоминает, что защитники Горинова в своей жалобе просят его оправдать. Он коротко пересказывает суть дела: в тюремной больнице Горинов совершил «оправдание терроризма» в беседе с сокамерниками.
По версии защиты, высказывания Горинова, которые тот не отрицает, не были публичными, а значит не нарушают закон.
Горинову вменили две фразы: «Ну взорвали — и что? Война идет» — сказал Горинов об атаке на Крымский мост, а на слова сокамерника о батальоне «Азов» ответил: «Какая это нечисть? Это Вооруженные силы».
Тем не менее в обвинительном заключении говорилось, что Горинов — «сторонник националистической идеологии, негативно относится к жителям Крыма, Донецкой и Луганской областей, выступает за насильственное возвращение Крыма в состав Украины, а также поддерживает не только "Азов", но и спецподразделение украинской разведки "Кракен"».
Свидетели сказали на допросе в суде, что не помнят слов Горинова про организации «Кракен» и «Азов», но подтвердили, что говорили об этом на допросе у следователя.
Суд первой инстанции также не принял во внимание, что один из свидетелей на прослушанной аудиозаписи докладывал кому-то о разговорах с Гориновым, а значит, речь может идти о провокации.
В жалобе защиты также указано на нарушения при проведении экспертизы.
Помимо этого некоторые заседания по делу Горинова прошли в закрытом режиме, что, по версии защиты, нарушает принцип гласности.
Адвокат Алена Савельева после пересказа жалобы добавляет, что в суде первой инстанции защите не дали допросить своих экспертов, поэтому они хотели бы допросить их здесь в апелляции.
Она также просит вызвать на допрос оперативников ФСИН, которые организовали прослушку Горинова в тюремной больнице. «Их показания смогли бы подтвердить или опровергнуть факт провокации», — аргументирует защитница.
Горинов начинает читать заготовленную речь по поводу сути дела. Ее из-за качества связи почти не слышно, но она сводится к тому, что Горинов не придерживается националистической идеологии, которую ему приписывают: «Я считаю это оскорблением».
Горинов напоминает, что в тюремной больнице к нему подсадили рецидивистов, которые провоцировали его на обсуждение новостей про Украину.
На аудиозаписи, продолжает Горинов, слышно, что он сам даже не произносил названия «Азов» или «Правый сектор».
Судья Владимиров в суде первой инстанции постоянно прерывал Горинова, поэтому он был вынужден защищаться в письменной форме. Последнего слова его фактически лишили.
Горинов подробно перечисляет какие доводы защиты, высказанные в зале суда, вообще не попали в протокол. «При этом доводы обвинения попали все», — возмущается он.
После выступления Горинова судья Кожевников уточняет, всем ли было слышно, что тот сказал. Адвокат Тертухина неохотно соглашается, что суть ясна.
Теперь выступает защитник Алена Савельева. Она разбирает нарушения при проведении лингвистических экспертиз, которые легли в основу обвинения.
«Экспертиза не исследовала стилистику и намерения говорящего», — объясняет адвокат Савельева и отмечает, что методика Минюста требует внимательно изучать, было ли на самом деле оправдание терроризма. В качестве примера защитница приводит репортажи журналистов о терактах.
«Мы просим еще раз оценить данную экспертизу и рассмотреть ходатайство о вызове экспертов», — завершает свою речь Савельева.
Судья Кожевников интересуется, надо ли сейчас в апелляции повторно исследовать какие-нибудь доказательства из дела. Адвокат Савельева просит распечатать и посмотреть содержимое дисков с аудиозаписями прослушки разговоров Горинова.
Там у файлов стоят даты 2014 и 2017 годы. Хотя само содержимое верное. Она просит осмотреть файлы и дать этому факту оценку, чего не сделал суд первой инстанции.
Тройка судей решила не смотреть, что там на дисках, так как в апелляции рассматривается законность и обоснованность итогового решения суда, который изучал этот вопрос в первой инстанции.
Первым в прениях выступает сам Горинов. «Меня преследовали и продолжают преследовать за мою антивоенную позицию», — начинает он свою речь и сразу переходит к рассуждению о самом понятии «терроризм» в рамках международных документов и Уголовного кодекса.
По словам Горинова, в суде просто не было доказано, что конкретно он оправдывал терроризм: «Суд просто указал, что я являюсь сторонником националистической идеологии. Просто взяли и написали без подтверждения».
Доводы защиты в суде никак не были опровергнуты. Суд также не учел его собственное мнение о событиях, которые обсуждались на прослушке из тюремной больницы.
Адвокат Савельева в прениях коротко просит снова признать экспертизу обвинения недопустимой. Напоминает про даты 2014 и 2017 годов на файлах.
Защитница констатирует, что суд по сути переложил задачу определения виновности на эксперта и просто положился на его выводы.
Адвокат Савельева просит оправдать Горинова.
Адвокат Тертухина в прениях повторяет, что Горинова спровоцировали другие осужденные, которые пришли к нему со скрытыми микрофонами. На записи от 20 января 2023 года слышно, как сотрудник ФСИН инструктирует одного из них.
Провокация преступления прямо запрещена законом об оперативной деятельности, напоминает защитник. Более того, непонятно, на каком основании в отношении Горинова проводили оперативные мероприятия. «Это выглядит, ну извините, как рыбная ловля», — говорит адвокат Тертухина.
Суд первой инстанции не выяснил ничего о прослушке и о мотивах других осужденных, добавляет защитница. В показаниях этих людей есть серьезные расхождения.
Суд первой инстанции не изучал аудиозаписи дословно и публично, напоминает Тертухина. Вместо этого он положился на мнение экспертов.
По мнению защитницы, даже если предположить, что все доказательства получены законно, то слова Горинова прозвучали в больничной палате, а не публично, то есть в его действиях не может быть события преступления.
Адвокат Тертухина просит оправдать Горинова.
Горинов выступает с последним словом. Его слова почти невозможно разобрать, но понятно, что речь идет о войне: «Четвертый год моя страна ведет многозатратную и бессмысленную войну…».
Судья Кожевников сразу же прерывает Горинова.
«Гибнут или становятся инвалидами и наши соотечественники. И мы до сих пор не знаем числа этих потерь. Нам мало земли? Разве мало нам потерь в двух величайших войнах ХХ века, в Гражданской войне, в Афганистане, в двух Чеченских войнах, в других военных конфликтах, в которых участвовала наша страна? Много ли найдется тех, кто ответит утвердительно на эти вопросы?
Наша власть, обеспокоенная низкой рождаемостью в России, принимает отчаянные меры к ее повышению, поучает кому, когда и как заводить детей. Основополагающие ценности свободы, демократии, приоритета общепризнанных, неотчуждаемых прав и свобод человека и гражданина перед интересами государства заменены рассуждениями о неких "семейных ценностях", которые на деле тут же и обесцениваются: родители теряют своих погибших на войне детей, жены и семьи — изъятых из семей для нужд фронта мужей и отцов или получают их инвалидами. Разделяются члены семьи, если один из них сказал нечто, не понравившееся власти и оказался за решеткой. В недалеком будущем многие выжившие новые герои будут нужны лишь самим себе.
Не лучше ли власти заняться сбережением нашего народа, обеспечив ему прежде всего свободу и безопасность, уверенность в мирной жизни на длительную перспективу?» — говорит Горинов.
«Придумана циничная схема морального растления искушением убийства себе подобных или соучастия в убийстве ради денег. Мишенью пропаганды и агитаторов войны являются наши сограждане с низким социальным статусом, малоимущие, ненашедшие, к сожалению, себе в жизни более достойного применения или просто от природы агрессивные люди», — продолжает Алексей Горинов.
На этих словах судья Кожевников снова его прерывает. «Подобные выступления в судебных прениях не имеют отношения к делу. В случае повторения подобных действий мы вынуждены будем лишить вас права на выступление», — говорит председательствующий.
— Я могу говорить?
— Мы слушаем вас.
— Пожалуйста, не перебивайте меня.
— Алексей Александрович, не вынуждайте нас прибегать к крайним мерам. Достаточно того, что вы уже сейчас находитесь в этом положении. Я больше вас прерывать не буду.
Горинов продолжает зачитывать свою речь.
«Верх цинизма, его высочайшая форма — отправка на войну заключенных, а также подследственных, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, вплоть до самых тяжких. Именно из этих лиц формируются штурмовые отряды. Людям, совершившим преступление, дают в руки оружие и под обещание больших денег и освобождения от всякой ответственности посылают убивать.
Но это кровавые деньги, они не принесут счастья. На них кровь наших многострадальных соседей — людей таких же, как и мы, с которыми мы прежде жили вместе в одной стране — наши родственники и друзья, наши одноклассники и сокурсники, коллеги по работе. Наши предки вместе защищали нашу общую Родину от врага.
Эта война прежде всего против свободы, а значит и против самой жизни, против ее высшей формы эволюции. Потому что свобода лежит в основании жизни, она и есть жизнь, а вместе с любовью к ближнему составляет фундамент христианской морали.
Наша власть задушила свободу в своей стране: лишила нас свободы слова, собраний, свободных конкурентных выборов. Обеспечение гарантий неотъемлемых основополагающих прав и свобод человека и гражданина уже давно не в приоритете ее внутренней политики. В основе — стремление сохранить, законсервировать власть в явленном виде навсегда, навязав всему обществу собственное мировосприятие и мировоззрение, а также скудоумие, неприятие всего живого, свободного, человеческого.
Движение ко все меньшей степени свободы, завершившееся ее полной потерей, происходило постепенно, шаг за шагом. Она так мало успела нам о себе рассказать! И теперь, убив свободу в собственной стране, наша власть взялась за ее уничтожение в соседней, на территорию которой мы пришли с оружием и забираем жизни ее граждан.
Всякое сопротивление противника, защищающего свою Родину, называют терроризмом, а его Вооруженные Силы, самих защитников, то боевиками, то националистами, то нацистами, то фашистами, то нечистью», — говорит Горинов.